Длинными, зимними вечерами, папа всегда рассказывал мне разные истории из своей  жизни.

Особенно мне нравились рассказы о его военном детстве. »Пап, ну расскажи, что-нибудь» —

приставала я к нему.  «А ты уроки сделала?» — спросил  он строго, нахмурив густые, чёрные брови.

«Конечно,  папочка!» «Ну, тогда садись рядышком и слушай».

Шёл  1942 год . Наша деревня была захвачена немцами. Мне тогда 12 годков было, как тебе сейчас. Я был единственным мужичком в семье. Папка мой, твой дед Степан, перед самой войной помер.. Жили мы бедненько, как и все в то время . Спасибо, что хоть корова была – кормилица наша . А то бы пропали. Нас ведь шестеро у мамки было.  Полинка  постарше меня будет, а остальные мал, мала, меньше. У нас в доме, в самой лучшей, большой комнате поселились немцы. Ты не думай  не  только у нас, во многих домах они жили. Рядом с нашей деревней  уже тогда крупная железнодорожная станция была. Вот они поблизости и разместились.

С дровами у нас тогда плоховато было. В ход шло всё, что горело.  Часто мне приходилось  за хворостом в лес  ходить ,  хотя и нельзя было.  Лес – это,  конечно,  громко сказано. Какие у нас в Курской области леса? Так,  небольшая лесополоса,  километров пять от деревни,  через луг. Да ты знаешь. За грибами туда ездим. Столько лет прошло, а я всё помню…

«Витя, Вить, просыпайся, сынок, скоро светать начнёт» — слышу я сквозь сон мамин голос. Так спать охота, но надо вставать, на растопку совсем ничего не осталось. Да и с ребятами договорились. Быстро оделся, взял топор , верёвку и огородами, чтоб никто не видел, побежал на  луг. Утро выдалось прохладным, как-никак конец  сентября. Здесь, на лугу и дышалось как-то по-другому, свободнее что ли. Как будто войны и вовсе не было. Долго ребят ждать не пришлось , немного погодя, прибежал Мишка, сосед. А следом за ним и Ванька с  другой улицы. Почти всю дорогу мы бежали, изредка останавливались, чтобы  отдышаться. Вокруг не было ни души. И такая тишина стояла! Ни взрывов тебе, ни выстрелов, прямо как до войны.

Не заметили, как и в лесу очутились. Вот что значит молодость! Уже совсем  рассвело. По лесу шли осторожно , старались не  шуметь. Мало ли что? Держались друг возле дружки, всё не так страшно. Долго ли собирали хворост?  Не знаю. Часов у нас тогда не было, а времени в детстве совсем не ощущаешь. Как то оно иначе бежит. Ванька обвязал хворост верёвкой, взвалил вязанку на плечо,  попробовал на вес.  «Порядок, допру»- сказал он. Решили немного отдохнуть, да и перекусить, чем  Бог послал.  По паре варёных картошек  да  хлеба кусок. Я и не заметил,  когда мамка мне в карман картошку положила. Ели медленно, растягивая удовольствие,  «Жаль, соли нет»- сказал Мишка. «И так вкусно.  Домой пора собираться«- по праву старшего сказал я.

Медленно  друг за другом двинулись в обратный путь. Шли молча, каждый думал о своём . Ветки под ногами предательски трещали. И вдруг, откуда ни возьмись: «Хендэ  хох!  Как вкопанные мы замерли на месте. Два фрица, нагло улыбаясь, смотрели на нас и  о чём-то  говорили на своём языке. Не успели мы прийти в себя, как они отобрали у нас  хворост.  Потом приставили нам с Мишкой к груди автомат , громко рассмеялись и ушли . Мишка упал на землю и долго плакал. То ли от страха, то ли хворост было жалко. А может и то и другое. Ванька хлопал ресницами и молчал. А в меня, как бес вселился. Я выругался и со злостью сказал,  »Чтоб вы сгорели, фашисты проклятые!»

Стыдно было идти домой с пустыми руками. Как я мамке в глаза смотреть буду?   Хоть немного, а принесу, «Подумал я». И вдруг мы увидели, что по земле,  через  лес  протянут какой- то провод. « Наверно немецкий»,- сказал Ванька. Желание отомстить фрицам за наш хворост появилось  у всех сразу. Не сговариваясь, мы стали рубить провод топорами. Да так разошлись, что еле остановились. Даже весело стало. Я собрал куски проводков и решил взять себе, подумал, что в хозяйстве пригодится. Тогда мы толком и не осознали, что натворили, но почему то стало страшно. До самого вечера отсиживались в камышах у озера. Домой  мы вернулись затемно, так же огородами, чтоб никто не видел. Мама ждала меня за сараем. И наверно все глаза уже проглядела. » Сыночек, где ж ты пропадал? Иди скорей, кормить тебя буду «, — тихо  сказала она,  смахивая слёзы .  Даже не спросила, почему я без хвороста, как-будто  обо всём знала уже.  И тут я вытащил из кармана куски провода.  «Мам, смотри , что у меня есть!»  Я почувствовал, как напряглась и побледнела  мама.  Молча  она забрала у меня проводки и ушла в огород. И только через  много лет я узнал, что она закопала их под яблоней. И потом всю ночь не спала, молилась, чтобы всё обошлось.

Это были не просто провода. А немецкая связь.  Немцы и подумать не могли, что связь дети повредили. В то время в городе действовала подпольная группа – «Молодая гвардия».  Наверно  на них и подумали. И только теперь я осознал, какое наказание могло  последовать, для всех жителей деревни,  если бы  фашисты провода нашли. Всю деревню бы расстреляли. Вот такая вот, дочь, история со мной приключилась. А теперь давай ка спать ложиться. Как хорошо, что войны больше нет!